Имя, фамилия:
Прозвищ у неё много. Чертовка, крыса, шваль, тварь и этот список не заканчивается на теплых словах. Но для вас она – Кинг | King. Король в более широких кругах. И лишь немногим дано право знать её имя – Сату Шинджи (Синдзи) | Satu Shinji.
Возраст, дата рождения; пол, ориентация:
23 года. Родилась 31 октября 1988 года. Пол – женский. Ориентация – асексуальная.
Национальность:
Японка
Занятость:
Серийный убийца. Находится в розыске за ряд многочисленных и жестоких убийств.
Группировка:
Сам себе господин. Контактирует со «сборищем хулиганов», которые раньше держали её район в трепете хаоса.
Внешность:

Рост: 167 см.
Вес: ~53 кг
Кинг. Должно быть, это что-то величественное и горделивое, с приятной внешностью и ясным взглядом. А теперь возьмите в руки нож и проведите им вдоль образа. Из него покажется она.
Дисгармония сознания. Нет-нет, она вполне может стать частью серой массы. Быть в сером, ведь все в сером. В ней нет этой эксцентричности шизоида. Если не присматриваться. Блеклая картина. Если добавить резкость – может что-то будет интересное.
Сухопарое, невысокое создание, вызывает жалость и улавливается устойчивый аромат слабости. Дайте ей волю и она с радостью продемонстрирует обратное. Кинг физически развита, хотя комплекция делает её неполноценным, недостаточно сильным бойцом. Зато хорошим похитителем жизни. Ловкий, быстрый зверь с тонкими пальцами, что наводят ужас – и это хорошая компенсация за тот ущерб, что нанесло недоедание и недосыпание. Может быть.
Тень на лице. Иний под глазами, несколько впалые щеки и выраженные скулы, широкий лоб и суженный, но не заостренный, подбородок. Потрескавшиеся пухлые губы. Глаза феникса, цвета голубого – лед, сплошной лед и такая редкость для японки. На правой щеке тонкая линия шрама, идущая к шее. Вы бы видели эти витиеватые рисунки на спине, на руках, на животе. Слегка загорелая кожа живописно изрисована. И она все ещё не вызывает опасность? Тёмная материя – чёрные волосы до лопаток и черные занавески, что пытаются спрятать глаза.
Взгляд безумно холодный, пронизывающий. Линия рта искривляется часто в усмешку. Её бьет легкая дрожь, будто холодно. Походка – словно танцует. Старается меньше создавать шума, двигаться плавно.
Лохмотья гражданские тёмных тонов – преимущество чёрного и тёмно-красного цвета. Угольные штаны с декоративными подтяжками, сапоги и плащ с капюшоном, лишь кровью отдает обтягивающая водолазка. В рукаве плаща по привычке прячет балисонг.

Характер:

Отклонения: легкая форма паранойи и шизоидного расстройства личности, не может говорить из-за психической травмы. Хорея Хантингтона, причем на стадии начала процесса развития.
Пишет от мужского лица.

Публика ждет, поднимите занавес!
Холод и отчужденность. Атрофированные эмоции. Еле-еле подают признак жизни. Ни нежности, ни гнева – максимум наигранно. Неестественно, но она старается. Что похвала, что критика – ей ваши слова не нужны. Ад – в голове. Фантазия кутила свой карнавал, она в нем и жила. Но так случилось, что нити, связывающие её с тем миром, оборвались. Опустошение. Не может найти дорогу назад. Рыщет, как волк в поисках добычи. И уходит обратно в свой мир под легким вкусом наркоты. Хоть как-то.
Ей мало что приносит удовольствие. Лишь одно – забирать у кого-то жизнь. Чувствовать эмоции, которые у неё отняли. Заставлять себя ненавидеть. Обожать. Молить о пощаде. Громко смеяться и взахлеб рыдать. За это она любит людей. Любит! Тех, кого она не хочет убить – любит ещё сильнее. Изучать. Впитывать. Восторгаться. И ломать. Нещадно, резко, грубо. Забрать ценное и уйти, да так, чтобы это ценное больше никому не досталось.
Любит ложь. Слышать её, как люди, подобно змеям, извиваются. Но не любит, когда много болтают, издают пустые звуки, притупляют свои эмоции. Держат себя в клетке. Отвращение, но даже это уже много. Делает все, чтобы вытащить когтистыми лапами истинные «я» людей. Квази-люди ей не нужны. Ей нужны сосуды, наполненные кристально чистой водой.
Вся в себе. Изнанка мира ей чужда – не придает значение социальным нормам. Не чтит их совершенно. И с людьми особо общаться не умеет, лишь угрожать и грубить. Что уж, особо не церемонится, не боится задеть. Обидеть. Многих может и игнорировать – всякий заслуживает того, чтобы его внимательно рассматривали, но не всякий стоит того, чтобы с ним разговаривать.
Близкие друзья. Доверительные связи. Нет желания с кем-то быть ближе, чем на два метра духовно. Ведь все желают зла. Все рано или поздно предадут, так что нет смысла. Возможность есть у каждого попробовать. Не факт, что что-то будет со стороны Кинг. Доверия добиться сложно.
У неё есть свой театр, своя публика. Она приходит на торжество при сильном аффекте. Наблюдает за каждым убийством. Хлопает в ладоши, когда замечает что-то интересное, будто в этот момент смотришь через бленду. И постоянно шепчет. Что – понять трудно, их слишком много. Появляются и исчезают, становятся белым шумом.
Искалеченный ум. Безумный гений. По-своему умна, но и по-своему глупа. Но четко видит слабости людей, ведь изучает их под лупой. Сату любит говорить людям правду. Правда хорошо хлестает. А эмоции, сколько эмоций и порой даже противоречивых! И старается же не ошибаться – прежде чем сказать, перепроверит. Ибо не любит быть не правой. Она же Кинг. Ей это не позволено.
Любит игры. Когда на кону стоит жизнь, когда марионетки – живые. Их весело ломать. Рушить чужую жизнь, наверное, побочное хобби. Ибо приносит удовольствие неземное. Экстаз. Особенно, когда люди ломаются лишь от слова. Убивать словами, когда люди уничтожают себя сами – тоже зрелище то ещё! Но лучше всегда слышать последний вздох. Чтоб уж точно знать, что этот спектакль больше не повторится. Никогда. Лишь для неё одной. Беспримесная постановка без лишних пар глаз.
Мизансцена опустела. Силуэты провожают ярым шепотом.
Закрыть занавес!

Биография:

Обрывки памяти. Театр абсурда. Цирк уродов.
Красным наполненная весна.
Насыщенные краски испуга на лице матери казались единственной более-менее различимой деталью в этой комнате. Кругом черные силуэты. Они повсюду. Они нависали над мизансценой и, казалось, в ожидании смотрели на девочку. А она в испуге дрожала, пытаясь проглотить склизкий комок застрявший где-то в горле. Руки матери тряслись, как в агонии, костлявые пальцы сжимали шею. Скачкообразные движения глаз, невнятная речь, переходящая то на вопли, то на шепот.
Жизнь держалась на жадных вдохах. А черные силуэты сменялись на потоки гадкой гаммы монохромности. Мир рябил, будто уходил в мертвую зону.
-...Изуми, все хорошо. Все хорошо. ...Это же Сату, ты её не узнала? ...Вот, видишь, какая ты молодец. Успокойся.
Тяжелое дыхание режет горло подобно лезвию ножа. Пол приветливо принял в свои холодные объятья. Слышала, но не слушала. Для Сату сейчас существовал мир силуэтов, которые склонились к ней ещё ближе, дабы заглянуть в лицо девочки.
***
-Сату, как ты себя чувствуешь?
Омерзительно тёплый голос резал слух. Взгляд фокусируется на отце: он сидел на стуле перед кроватью, подперев голову рукой.
«Я её ненавижу» – читалось в холодных омутах. Девочка приоткрыла рот, дабы что-то сказать. Призрак в легких. Мертвая тишина. Удивление. Вторая попытка.
-Что случилось?
Встревожился, а как же. Оживился. Губы предательски задрожали, разрываясь фольгой. Такой  изломанный изгиб. Ей хотелось кричать, но она лишь сильнее сжала одеяло. Бешеный, звериный взгляд. Совсем не детский. Совсем не тот, который так привыкли видеть.
Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу.
***
Золотом налитая осень.
-Сату, расскажи о себе.
Женщина говорила приятным голосом, но весь её вид не вызывал доверия. Особенно, после того, как она приказала врачам вколоть ей успокоительное. Режет грифелем по бумаге слова.
-Я не хочу с вами разговаривать, - буквы скачут по листу, словно пытались куда-то убежать. Они и пытались. Она видела, как те спрыгивали вниз.
-Мы хотим тебе помочь.
Сказала ей скользкая змея. Девочка помотала головой – не верит. Ей все желают зла.
-Ладно, хорошо. Давай поговорим о твоей проблеме. Что ты видишь?
Взгляд голубых глаз заблуждал по кабинету. Светлые блики пронзали темные силуэты, будто копья. Да, силуэты не исчезли. Но они стали куда светлее и не такими гигантскими, словно пытались слиться с обстановкой. Мы будем всегда с тобой – это они пытались доказать.
-Я ничего не вижу, - корявым почерком чеканит по листу. – Где мой отец? Пустите меня к нему. Мне страшно.
Женщина помотала головой. Они с ней виделись пятый раз и все бесполезно. Все разговоры шли в чёрную дыру и казалось, все эти исписанные листы, тесты, рисунки – пустая трата времени.
Но никто не терял надежды. Не унывал особенно отец: чувство вины, подобно кислоте, сжигало его изнутри. Он вздрагивал, когда видел свою дочь и сердце, давно залитое спиртным, начинало биться быстрее.
***
Октябрь.
Мигает свет. Противный.
Томный взгляд скользит по окровавленным рукам, наблюдает, как змейками стекает кровь до локтей. Вся комната пропитана запахом смерти. Трепетное волнение, беззвучный смешок и озорной взгляд в сторону, где покоилось уже хладное тело. Никогда она так не любила лицо матери, как сейчас: неопытно изуродованное, с полуоткрытым ртом и такое приятно багровое, будто на нем расцвели бутоны роз.

«-Так почему ты ненавидишь свою мать?
-Она страдает и заставляет страдать нас всех, - рука отрывисто скользила по белому прямоугольнику».

Проводит острием штык-ножа, любезно найденного в комнате отца, вдоль грудной клетки и до низа живота. Кровь жалостливо полилась. Тело плачет. Но ведь ему не больно, ведь так? Осторожно проводит пальцами по ране, хочет проломить ребра, услышать хруст, почувствовать детскую радость. Шум где-то в далеке останавливает – отец вернулся. Что он скажет, если увидит эту картину? Нужно было уходить. Скрываться в тени. Раствориться. Что и сделала, последний раз окинув взглядом мать.
Силуэты исчезли. Сату это заметила почти сразу, и это подарило кратковременную свободу. Прилив сил в душе. Но в то же время что-то внутри со скрипом старой двери закрылось. Со всей силой захлопнулось.
***
Белый снег слепит вокруг.
-Кинг!
Обилие шума. Резкие потоки бранной речи, скрипы резиновой подошвы. Тяжелое дыхание. Их было много. Красный светофильтр – потоки черного приближались.
Птица бьется в грудной клетке. Загнанный зверек? Была бы нечестной в таком случае игра, да и скучной – Сату любила изводить людей, каждый раз делая себя легкой добычей. И каждый раз исчезая, словно её никогда не существовало. Призма отвращения. Мелкие твари, эти люди.
Пальцы нежно коснулись панели контроля охранной системы. Блокировка. Запереть себя? Если бы не было другого выхода, она бы не стала так жертвовать. Запах розмарина ещё стоит в легких, мешая сосредоточиться. Все-таки у каждого аромат кожи разный. И кровь каждый раз выглядела иной, и это никогда не наводило скуку, ведь всякий раз что-то новое: проверки болевого порока, выдержки, ума, раскрепощенности, сдержанности и прочего. Но все игрушки она ломала собственными руками. Кромсала, чуть ли не купалась в крови. И чувствовала то единственное, что когда-то захлопнулось за дверью – радость.
Мир сломанных игрушек. Искаженный. Треснувшее на куски зеркало. И из тысячи осколков смотрят монстры.
А силуэты хлопали в ладоши и снова исчезали. И так после каждого убийства.

Каждому маньяку дают прозвище. Почему Кинг? Эксперты давно заметили, что та любит играть. Быть не просто чьей-то пешкой, а самой заправлять карнавалом. Если умрет королева, то пропадет лишь сильная фигура, а вот если умрет король, то вместе с ним умрет и игра.
Кинг не допускала, чтобы хоть кто-то оставался в живых. Улики всегда выглядели будто специально оставленные. Кошки-мышки. Водит за нос. Всегда меняет направление, стоит приблизиться на пару метров от захвата. А жертвы... а жертвы всегда выглядели так, будто на них ставили нечеловеческие опыты. Экспертиза показывала наличие в организме не только ядов, но и сильных наркотиков. Зачем ей это?
Удовольствие.
Эмоции полны жизни. Они не отрубленные провода. Вопли. Смех. Плач. Гнев. Радость. Боль. Такие многогранные, у каждого свои. Они обнимают изуродованную душу, греют. И по жилам бежит трепет. Как ток.
***
-Как зовут? – угрюмость на высоком уровне. Морщины на лбу. Чувство, что склабится, как собака. Да он и есть псина. И пахнет также.
-Кинг, - высветилось на экране телефона. – Ты мне обязан. Твоя шкура дешево стоит, если вообще хоть что-то.
В действительности – ничего. Ни гроша ваша человеческая жизнь не стоит. Нужно было грубо прикончить. Затолкать в глотку его же пушку, которую он осмелился наставить. Веселее картина вырисовывалась бы. Мерзко улыбается. А руки трясутся. Скулит зверье?
Этот человек был странный. Полез туда, куда не стоит лезть такому неопытному отродью. Сжимает зубы. Он тоже изучает. Но на это времени не было, если он не был самоубийцей. Любое движение отслеживала. Кто знает, этих странных.
-Хочешь получить пулю в глаз? – затускневший экран ожил. -  Идем, иначе щитом будешь, если не перестанешь так пялится.
***
-Хаку? Идиотское имя, - пальцы быстро скользят по сенсорной панели мобильного.
-Как и твое прозвище. О, не начинай так яростно набирать текст, мы почти на месте. Или тебя выбросить прямо здесь?
Это был такой юмор? Надо будет изучить получше.
***
Он был вожаком стаи. Для Сату лишь кучка людей, которые держали Сэтагая в состоянии хаоса. Волки. Голодные, измотанные, но готовые перегрызть глотку любому. Что за странный этикет?
-Раз уж ты заикнулась про долг, то не я один буду тебе обязан.
А все они. Один разум. Спасла сознание, остальные падают ниц следом. Мотает головой, не понимая такого подхода.
-Да ты смеешься, раз решил привести сюда девчонку, Мон.
Проводит языком по зубам. Равнодушно обводит очертания лица, прикидывая, насколько жестоко с ним можно разобраться. Сделать шаг в сторону – медленный, продуманный, пока пальцы шарят в рукаве в поисках флит-лезвия. Тяжелая рука ложится на плечо. Сжимает, останавливая.
-Кинг, даже не думай, - сжимает сильнее.
Шипит, но кивает. Аргумент все же был сильный, чтобы не согласится. И этот аргумент, казалось, сейчас оторвет руку.
Люди озадаченно наблюдали. Не верили. Некоторые смеялись лишь одними глазами. Запах сочувствия тоже был.
Со стороны Кинг в ответ – искреннее непонимание с вопросом на лице. Все же странный народ, очень странный.
Но от этого ещё интереснее.
И это тоже надо будет изучить получше.

Что с собой?
Балисонг; во внутреннем кармане плаща – небольшой блокнот с ручкой. Всегда при себе телефон, на котором набирает сообщения.
Ключ:
Проверено. Касука.
Связь с вами:
voodo_sin  - скайп.
Опыт игры:
4-5 лет